***
Он перемахнул через бетонный забор и оказался на территории завода. После вчерашнего выброса карты аномалий обновить еще не успели, так что, конечно, себе опаснее было, но и артефактами посвежее можно разжиться. С пылу-жару, что называется - только что из аномалии. Побросал на всякий случай вокруг болты; нет, ничего, тихо. Болты подобрать - еще пригодятся. Покореженная стена цеха еще неделю назад была целехонька. То ли естественное обрушение конструкции, то ли аномалия. Если так, то, возможно, "заряженная". Он осторожно подошел ближе. Когда наступил на порыжевшую траву, дозиметр ожил. Не страшно: "Сева" защитит. Фонит здесь не слишком сильно, хотя, конечно, в обычной курточке не сунешься. Радиация радиацией, а конкуренции со стороны простой сталкерни все меньше. Подкинул болт - тот плюхнулся в траву как ни в чем не бывало. Неужели ошибся? Но второй едва заметно подпрыгнул, не долетев до земли совсем немного - сантиметров двадцать. Странно... Хотя, если подумать, то ничего странного как раз. Помещение цеха уходит в глубину на несколько метров, а стены - это только наверху. Аномалия, должно быть, расположена в самом цехе, а стену задела лишь ее макушка. Тронула и без того ветхую конструкцию - та и "поплыла". Значит, придется лезть внутрь цеха. Все равно собирался. Эх, ну на что паршивое занятие у сталкера - самому лезть в аномалию...

Через несколько минут он входил в проходную заводского комплекса.

Темные обшарпанные стены, на которых краска уже стала едва различима, кое-где еще остались обрывки плакатов о необходимости соблюдать технику безопасности - такие нелепые сегодня. Доска Почета. Вместо лиц темнеют пятна людей, некогда работавших здесь со старанием ударника. Теперь не различить и имен их. Транспарант - заводчане готовились к празднованию Первомая.

Зашуршало бумагами в углу. Тренированное ухо бывалого сталкера сразу отличило шуршание ветра и живого существа. Это был шорох "живого" происхождения и, скорее всего, не одной особи. Через мгновение автомат вскинут и на боевом взводе. А еще через миг - визг тушканов и клацание их коготков по бетонному полу. Автомат задрожал, выплевывая свинец. Рев и визг тушканов, клочки их маленьких костлявых тел вместе с ошметками крови разлетелись в стороны, разметались по стенам. Как же несовместим их предсмертный рык с общим тщедушным видом. Как бы там ни было, но внимание к себе он уже привлек, если в глубине затаился более крупный хищник, он уже потревожен запахом крови и криком; так что придется быть вдвойне настороже. Но он и не ждал легкой прогулки через аномалии. Если все проходит чересчур гладко - значит, ты попал в засаду.

Искореженный АКСУ на полу навел на нехорошие мысли о возможном более грозном противнике, нежели тушканы. Хотя, судя по всему, оружие покорежило давно, так что не факт, что источник угрозы до сих пор здесь. Полтергейст? Возможно. Тогда плохо. Полтергейсты, как правило, не меняют места обитания. Он повнимательнее осмотрел помещение. Неискушенный взгляд не заметит ничего особенного в хаотично разбросанных бумагах, коробках, железках и прочем заводском мусоре. Опытный же глаз различит характер повреждений разбитых ящиков, за долю секунды проанализирует положение валяющихся железок - подбросило ли их неведомой силой или просто отвалились... Про полтергейсты здесь до сих пор слышно не было, но мало ли... осторожность в вылазке никогда лишней не бывает. В лучах солнца, падающих из огромных дырявых окон, пылинки роились ровной взвесью - значит, на пути аномалии нет. Да и детектор пока помалкивает. Он продвинулся еще на несколько метров и за перевернутым столом обнаружил заваленную кирпичной крошкой перчатку от экзоскелета. На всякий случай осмотрел. Нет, не в рабочем состоянии, конечно. Безжизненные провода сервопривода вывалились наружу. Трудно объяснить причину нахождения здесь этой перчатки, но случались находки и не такие. Однажды на Янове рядом с пещерами обнаружил потрепанный, но еще вполне ноский броник. Не фонил, и дырок в нем не было - так что причина, по которой прежний владелец выбросил столь нелишнюю в Зоне вещь, была абсолютно не ясна. Выковырнул тогда кевларовые пластины и вшил себе в куртку.

По расчетам, цех с аномалией находился в соседнем корпусе, в который вел длинный коридор на втором этаже. Поднялся по полуразрушенной лестнице на второй этаж. Отметил про себя сколы от пуль на стенах. Затертую эмблему Свободы. Скорее всего, группировки встретились. Теперь здесь тихо, но год назад, во время открытых войн, едва ли не каждая кочка Зоны становилась плацдармом и окопом. Не сказать, чтоб теперь все жили в мире и согласии, но, по крайней мере, не слышался из кустов неприятный клац затвора и хриплый голос, приглушенный маской:

- Стой!

Опустился на колено и прощупал прицелом коридор. Показалось, что впереди снова слышит стук коготков тушканов. Так и есть. Только встал и хотел идти дальше, как прямо по коридору небольшая стайка особей в пять-шесть с визгом бросилась в атаку. Но отстрелить их еще на подходе - дело техники и твердости руки. Троих он уложил точными одиночными выстрелами, с остальными вышло не так совсем по плану. Сначала они бежали вперед, а потом вдруг, будто наткнувшись на невидимую стену, сделали попытку обойти ее стороной, но вместо этого подпрыгнули, поднялись под самый потолок, стремительно с оглушительным визгом завертелись там. Раздался сильный хлопок и хруст разламываемых костей. Бурое пятно на месте только что подброшенных тушканов взорвалось брызгами и ошметками внутренностей. Жертвы даже не успели издать свой предсмертный рык.

Что же, хоть в этом оказались полезны. А ведь детектор молчал, хотя буквально в десятке метров висела Мясорубка. Так бы и загремел сейчас в нее вместо этих тушканов. Как пить дать - загремел. Аномалия никак себя не проявляла, даже пылинки абсолютно равномерно располагались что вокруг, что в том месте, где только что разорвало мутантов. Бывают и такие аномалии, и они самые опасные. Впрочем, старый верный болт укажет и такую - успеть бы бросить.

Бывало и так. Идешь куда-нибудь, на пути обычная, детектируемая Воронка. Через час обратно - а на том же месте та же Воронка, но уже "прозрачная". То есть, как вот сейчас Мясорубка впереди. В чем причина таких изменений - едва ли скоро и ученые разберутся. Много, много странного творится в Зоне.

Он "просветил" Мясорубку детектором. Пусто. А жаль, мог бы вместо одного сразу два артефакта добыть.

Но вот и тот самый цех. У входа странным образом навалено множество разбитых ящиков. Для баррикады слабовато, неужели все-таки полтергейсты. Хотя, судя по тому, что все засыпано плотной кирпичной крошкой, было это давненько.

Как раз на полу у разлома в стене аномалия и находилась. Ровно вдавленный бетонный пол не оставлял никаких сомнений. Только мощнейшее поле гравитации могло сотворить такое. Судя по всему, диаметр - с добрый десяток метров. Он швырнул болт прямо в центр, тот завертелся, как в невидимом водовороте, все быстрее и быстрее, но хлопка, как в Мясорубке, не раздалось. Болт с шипением повис в воздухе, вокруг него на секунду образовалась золотистая аура. А потом он просто рассыпался в порошок. Аномалия просто перемолола железо в пыль. Да, силища у аномалии оказалась порядочная. Карусель. И он очень удивился бы, не окажись там артефакта.

Первые сталкеры использовали для добычи артефактов болты и собственную смекалку. Еще до изобретения даже мало-мальски эффективных детекторов каждый артефакт стоил бешеных денег. Правда, за самую обыкновенную Колючку можно было поплатиться жизнью, а уж оторванные конечности в то время было делом едва ли не обыденным у охотников за артефактами. Редко кому удавалось добыть больше десятка. Рано или поздно наступал закономерный конец - либо сталкер сваливал из Зоны с толстым кошельком, либо его истерзанные остатки находили через некоторое время в овраге. Удача никогда не бывает вечной. Впрочем, были те, кто оставался в Зоне, будучи и при деньгах. Бизнес - везде бизнес. Верно однако и то, что изредка в карманах снорков находили артефакты или надорванные аптечки. Что Зона делала с первопроходцами - и представить страшно.

Прежде добыча артефакта граничила с искусством и мистикой, теперь превратилось в пусть и тяжелое и опасное, но все-таки ремесло. Ученые, работавшие в Зоне едва ли не с первых дней ее образования, довольно быстро изобрели детекторы аномалий. Сначала для безопасности собственного передвижения, затем мелкими партиями продавали военным или добровольцам, добывающим артефакты для нужд науки, под подписку. Но, как уж издавна повелось, все чаще и чаще детекторы стали уходить налево. И теперь даже новичок в обязательном порядке обзаводился детектором начального уровня.

Он достал "Сварог" - довольно распространенный в Зоне детектор артефактов - и открыл крышку. Бывают мультидетекторы - те определяют не только наличие и характер аномалии, но и укажут местоположение артефакта в нем. Но мультидетектор - штука дорогая, дешевле обойдется покупка двух - отдельно для артефактов, отдельно для аномалий. На темно-зеленом поле размытым светлым кругом высветилась сама Карусель. Совсем свежая, оттого и мощная. Подержал детектор некоторое время в руке и с удовлетворением увидел пульсирующую точку - артефакт. И практически в центре. Рукой, конечно, не достать. Да и кто в аномалию рукой полезет, ха! Даже ломом, как это делали древние сталкеры, не достать - вон, даже болт раскрошило. Держа детектор в одной руке, а другой бросая в аномалию железки - благо их тут навалом - он постарался выбить артефакт. Через некоторое время удалось сместить его ближе к краю. Аномалия при этом немного разряжалась, но эта была настолько мощна, что понадобились бы,кажется, целые сутки бросать в нее все, что попадется под руку, чтобы разрядить полностью. Случалось, впрочем, что совсем выдохнувшуюся аномалию случайно разряжали своим телом, зайдя в нее. Тряхнет порядком, но сама аномалия настолько слаба, что даже детектором не всегда определяется.

Своими разрядами Карусель сама выталкивала артефакт наружу. Но настолько непредсказуемо, что временами казалось, будто никогда не отдаст свое богатство сталкеру. Примерно еще через полчаса удалось-таки выбить его на самый край. И, как только это произошло, стал виден шар размером с кулак, красиво переливающийся красновато-желтоватыми оттенками. Сам он, казалось, светился изнутри. А вокруг - уже знакомая золотистая аура, которую он наблюдал вокруг бросаемых в аномалию предметов.

Он сначала даже не поверил своему счастью. Но это была она - Душа. Артефакт редкий, а потому дорогой. И размеров немалых. Та Душа, которую довелось ему видеть только однажды, была не больше спичечного коробка, но ее владелец светился от счастья не хуже самого артефакта ночью. Да, сегодня, похоже, он вытащил счастливый билет. Даже если артефакт не продавать, он способен принести немало пользы своему владельцу. Заживление ран при ношении артефакта на поясе происходило гораздо быстрее. Кровотечение же при этом практически отсутствовало. Рассказывали, что это души погибших в Каруселях сталкеров помогали. Чушь, конечно, тем не менее, в то, что буквально за сутки затягивалась даже сквозная рваная рана от когтей химеры, поверить было можно.

Оставалось как-то извлечь Душу из Карусели. Границ аномалии артефакт не покинет - хоть до посинения бросайся железками. Не будь поле таким мощным, можно было вырвать рукой, но в данном случае от руки просто ничего не останется - и пытаться нечего. А то и целиком затянет.

Он отодрал доску от развалившегося ящика и прицелился для удара. Одна попытка - иначе артефакт снова исчезнет в недрах аномалии. И все заново. Удар должен быть коротким и сильным, чтобы выбить артефакт сразу. Ухватился поудобнее и прицелился.

Ни в лапту, ни в бейсбол никогда не играл, но сейчас такому удару позавидовал бы какой-нибудь легендарный Джонсон, или кто там из бейсболистов сейчас красуется на плакатах американских тинейджеров. Артефакт светящимся мячом отлетел далеко вглубь цеха. Доска с хрустом рассыпалась в порошок, руку рвануло мощном гравитационном толчке, в ладони остался лишь небольшой огрызок. Он бросился к своему трофею. Поднял и некоторое время любовался, как переливаются в солнечных лучах его красные и желтые прожилки, из которых и состоял весь артефакт. Почему именно Душа? Больше подходит название Солнце. Но как ни назови - лишь бы продать удачно. На ощупь - твердый, как камень, приятно тяжелый, с килограмм, наверное, будет. Из железок и костей, должно быть, образовался. Очень редкая удача. И как приятно отсвечивает. Огоньки - желтые, красные внутри. Огоньки. Желтые, красные, зеленые - это непременные спутники ночного города. А если пройти немного по перрону и посмотреть дальше, в сторону города, то там видно многоэтажки. Тоже все в огнях. Сколько сейчас? Часов 11 уже. До поезда добрых два часа. Вот он едет почти за тысячу километров, и его там ждут, а в том огоньке на шестом этаже сидят люди, может быть, смотрят телевизор или читают вечерние новости. Потом они лягут спать, останутся здесь, на этой земле, а он сядет в поезд и укатит отсюда далеко-далеко, будто в другой мир. И завтра утром внутри того окна привычно проснутся и почистят зубы, поставят чайник на газ, соберутся на работу. А он все еще будет ехать. И его здесь не будет, не будет. Но они об этом никогда не узнают, не узнают. Послезавтра он пойдет по другой земле, а люди в том окне по-прежнему лягут спать здесь. Он потом вернется сюда. Но едва ли вспомнит о них, едва ли снова посмотрит на то окно. Но пока - пока можно смотреть и размышлять об этом.

Он выдохнул дым в ночной июньский воздух. Как хорошо дышится. И люди идут по перрону. Куда и зачем они едут? Люди всегда куда-то едут, вокзалы никогда не пустуют. Сесть бы дома и не выезжать никуда, никуда. Но его ждут. Под таким же сейчас ночным южным небом она не спит, она думает о том, что будет послезавтра.

Он повернулся и уперся в бетонную стену. Откуда на перроне стена? Откуда здесь перрон? Душа. Он взял Душу в цехе. А теперь находится совсем в незнакомом помещении, посередине серый стол и разбитые часы на стене.

И голова гудит, тупыми молотящими ударами отдается пульс в висках. И как-то сразу стало понятно: контроллер ведет.

Стало страшно. На самом деле страшно. Так вот как оно бывает. Сразу и глубоко. Ты не ощущаешь ничего, находишься где-то в другом месте, а потом находишь себя рядом со смертью.

Он сорвал с плеча автомат. Но никого рядом не было. Вот довелось и самому встретиться с контроллером. Или, может, просто галлюцинация? Но не от Души же. Душа не обладает свойством вызывать галлюцинаторный бред. Но контроллер - это слишком ужасно, чтобы оказаться правдой.

А если и так - то почему отпустил и не повел дальше?

Он осмотрелся, но ничего особенного не увидел. Никаких необычных предметов или перекрытий, способных гасить пси-излучение. Должно быть, Выжигатель действует так же. Вот и бродит человек - в собственных видениях, как кукла. Контроллер же ведет вполне определенно - на смерть.

Он тряхнул головой, но загудело еще сильнее, как с небывалого похмелья от самой жуткой бормотухи, какую только может придумать заводской алкаш, смешивая политуру, технический спирт и тормозуху.

А у каждого свои воспоминания и бродить в них человеку куда приятнее, чем в реальности. Выходить не хочется. Только что был на ночном перроне, с которого уехал однажды много лет назад, а теперь вокруг неуютная осенняя Зона, мутанты и контроллер где-то рядом ходит.

Он постарался вспомнить, что слышал о контроллерах, но эти мутанты были настолько мало изучены и вообще - вселяли суеверный страх в души большинства сталкеров, что достоверных методов борьбы с ними практически не существовало. Редко вообще кому удавалось столкнуться с контроллером нос к носу. Обычно он вел свою жертву вплоть до самого последнего момента. Потом пожирал живьем, если мозг несчастного не закипал от воздействия пси-излучения. Так что увидеть живого контроллера можно было только перед своим страшным концом. Версий о природе происхождения мутанта было множество, но большинство сводилось к тому, что это либо гражданские самоселы, либо персонал АЭС, каким-то чудом переживший первые Выбросы. Косвенно это подтверждалось слухами о том, что все контроллеры ходят в старомодных одеждах, теперь, конечно, превратившихся в лохмотья.

Он посмотрел из окна. Прыгнуть не вариант - даже если получится вырвать решетку в проеме, то попадет прямиком в сгустки колючей проволоки, которую кто-то как нарочно выволок аккуратно под его окном. Со второго этажа в ключку - верное тяжелое ранение. Даже если понадеяться на Душу - она не успеет затянуть все раны. Застрянет надолго. А тут и контроллер подоспеет. Или тушканы.

Ругнувшись, он осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Похоже, это был служебный корпус. Как далеко контроллер отвел его из цеха - можно было только догадываться. Здесь он был не так часто, поэтому не успел запомнить расположение корпусов. Тем не менее, как-то выбираться было нужно. Тем более, что фильтров для маски осталось только два. Не думал он задержаться здесь, потому и не прихватил больше, поэкономил.

Справа по коридору разливалось темно-зеленоватое сияние. Студень. Так что, если бежать в том направлении, рискуешь свариться в кислоте. А слева, скорее всего, контроллер и притаился.

Бежать напролом рискованно - снова захватит и поведет и на этот раз может до конца. Он облизал пересохшие под маской губы и отошел обратно вглубь комнаты.

***
А ведь так с утра хорошо все начиналось. Будто предчувствуя удачу, он проснулся немного раньше обычного. Надо было заскочить на Янов, чтобы у Туземца запастись кое-какой мелочевкой для предстоящей вылазки. Тот еще предложил фильтр-пакеты для маски. Не прислушался к намеку судьбы в лице Туземца. А надо бы.

Двое бывших припятчан - он знал их - готовились к рейду в Припять, закупали антидоты, договаривались насчет ремонта броников.

- А мне почему-то часто наш книжный магазин снится, - уловил край разговора, - мы с отцом туда ходили, он по своим делам искал книги, а я - еще шпингалет - ходил между полок, такие высокие полки были. И книги, книги, книги... Коробки еще всякие стояли. До сих пор этот книжный запах стоит. И все любопытно было, что там, в подсобке. А в прошлый раз в ней пси-собаку накрыл...

Он отошел, занятый своим снаряжением. Старожилы любили предаваться воспоминаниям, в баре их даже интересно было послушать, но сейчас его ожидали артефакты, так что недосуг.

А воздух после Выброса еще дня три заметно свежее. Но это не как после грозы - после грозы озон ощущается, а после выброса не ощущается ничего, только легкими чувствуешь - как он втекает внутрь организма, как расплывается там по жилам.

- Зона дышит, - замечали бывалые сталкеры.



Эх, надо было еще фильтров прикупить.

Нещадно гудело в голове, потом стало ломить в висках. В поезде тоже ломило. Как только голова коснулась тощей железнодорожной подушки, в затылке расплылась непонятная тугая каша, быстро разлилась по вискам - и тогда-то началось невыносимое. А тут еще и поезд двинулся. И каждый стык рельс отдавал чудовищной, невыносимой болью, будто его голова была этими самыми рельсами, а по ней ехал поезд. Помнится, он даже хотел сойти на ближайшей станции...

… Стоп. Не было этого. Не было же. Он шарахнулся в сторону и нашел себя уже в коридоре. Контроллер. Это контроллер - снова захватил и ведет. А голова на самом деле болит. И эта боль в реальности причудливо переплелась с воспоминаниями из прошлой жизни. А в поезде голова не болела. В поезде он просто ехал и в окно смотрел, иногда выходил покурить в тамбур. Врешь, не обманешь!

И он рванул свое тело назад в ту комнату. Но, видимо, и она не была прибежищем - раз контроллер достает и оттуда. Просто там немного спокойнее, чем в коридоре. И, гад такой, до чего додумался - прямиком в Студень вел. Чтоб наверняка. Только человек - пусть и бывший - мог придумать такое.

Показалось, что в глубине коридора зачернела сгорбленная двурукая фигура. Он выпустил туда очередь, но, видимо, это только почудилось. Только голова разболелась сильнее. И все два дня, пока поезд был в пути, голова болела и болела. Даже стакан водки перед сном не помогал. Заснуть не удавалось никак. К концу пути, когда он оказался на перроне Новокузнецка, от головы остались одни лохмотья. На вокзале она его не встретила. И он побрел по раскаленной дороге в сторону гостиницы. Там женщина за столом долго и придирчиво рассматривала его документы, расспрашивала о цели приезда. А он был вымотан настолько, что с трудом продирался к смыслу вопроса через жаркую пелену боли. Наконец, плюхнулся в холодную гостиничную кровать и провалился в желанный, но никак не приходивший до того сон.

Да нет же! И не так все было. Она его встретила - ночью в Ростове-на-Дону. Ее силуэт мелькнул в свете перронных фонарей. И потом он долго не мог забыть этот самый миг - когда наконец снова увидел этот силуэт.

Или это было только через пару часов езды в электричке?

- Дерьмо! - он обхватил голову руками, будто пытался выдрать из нее то ли самого контроллера, то ли пришедшие так не вовремя и ставшие смертельно опасными воспоминания. Но он не позволит, он не даст. Он выкарабкается и отсюда, потому что безвыходных ситуаций не существует - он точно это знает. В прошлом году его в заброшенном доме прижали трое бандюков. Подожгли дом и стали ждать, когда жертва сама вылезет к ним на убой. Тогда тоже было безвыходное положение. Но он вылез через пролом в крыше и, прежде, чем те трое успели опомниться, положил двоих. Третий сам свалился в Воронку. Ничего, ничего, теперь там всего только один враг. Пусть и контроллер, но он один. Главное - это держаться в сознании. Голова - плевать, пусть болит. В конце концов, если болит - значит, живой. Сегодня же вечером у костра будет рассказывать ребятам, как ушел от контроллера. Только сначала надо выбраться.

Чтобы не упустить момент следующего провала в сознании, он принялся считать до десяти и обратно, до двадцати и обратно. Не дать контроллеру завладеть мозгами и мыслями - вот что главное. А там уж он встретит этого гада салютом из подствольника. Главное - это чтоб она там встретила. Уже минут за десять до прибытия он стоял в тамбуре электрички и нервно курил. Если не встретит - придется на вокзале переночевать и потом с первой же электричкой назад. Да нет, почему не встретит? - встретит. А электричку мерно покачивало. Когда в окнах поплыл перрон, она проплыла мимо как-то само собой - будто так и подразумевалось изначально. Он потом не мог объяснить это ощущение и, кажется, позже оно ни разу не повторялось. Она ждала его - вот и все. И больше ничего не было тогда, только опускались легкие апрельские сумерки.

Он снова упустил тот момент, когда сознание ушло. То ли он отключился на пять минут, то ли всего на секунду. Только по-прежнему стоял в той же комнате и до хруста в костяшках сжимал автомат. Хорошо, что не бюрер - бюрер давно бы вырвал оружие и размазал по стенке сгустком энергии. Но тот хоть в мозгах не ковыряется.

Ява будто бы однажды в баре рассказывал, как ушел от контроллера - надел на голову какой-то подвернувшийся под руку ржавый таз - так и ушел. Впрочем, доверять Яве тоже нельзя, болтун тот еще. Если б так было просто - все бы против контроллера в касках ходили. А вот уж сколько времени ученые бьются над защитой от пси-излучения, но результатов что-то не видно, иначе б давно с Выжигателя зомби приходить перестали.

Он трясущимися руками сменил фильтр в маске. Торчать здесь - чистое самоубийство. Рано или поздно, контроллер захватит полностью; вон, голова уже сейчас почти не соображает ничего. Стало быть, это схватка мозгов идет. Чьим-то мозгом монстр овладевает сразу и ведет легко, не напрягаясь. Но у других мозги покрепче, какое-то время человек сопротивляется. Только конец, скорее всего, заведомо известен. Как кровососа невозможно победить голыми руками - так и контроллера "голым" мозгом.

В голове будто бы зазвучала музыка и кто-то стал шептать песню. Ни слов, ни мелодии не разобрать, но это точно была песня. Он невольно постарался прислушаться, но от сильной боли едва не выронил автомат, а музыка вдруг превратилась в женский крик и плач. И потом моментально все стихло. И снова музыка. Но вслушиваться он больше не стал. Понял, что дальше будет только хуже. Оставаться здесь нельзя. Стены внезапно стали стремительно раздвигаться, откуда-то появились люди. Он не успел ничего понять, как снова оказался на перроне. И рядом была она, его скрипачка. А издалека лились звуки скрипки, перемешанные с эхом обрывисто короткого женского крика.

- Врешь, ты все врешь! - прохрипел он, нечеловеческим усилием возвращая сознание, цепляясь за каждый камешек, проявляющийся в настоящей реальности. Так утопающий в трясине тащит себя на берег, хватаясь за любую веточку.

- Врешь, не было такого...

Окружающие звуки слились в один тугой и вязкий шум, в глазах поплыли мелкие мухи, но перрон уже размыло, кое-где стали возникать дверные проемы коридора, обломки кирпичей.

- Ты все врешь, ты ничего не знаешь, не было такого. Они все были, но все было совсем не так и не тогда...

Ее лицо совсем рядом и такое реальное. Он потом долго мечтал снова хотя бы раз увидеть это лицо так близко.

- Не так и не тогда. Один, два, три, четыре, шесть, семь, водеть...

- Пошли, - ее голос звонко и отчетливо прозвучал на фоне гула и скрежета скрипки.

- Девять, восемь, семь, шесть, пять...

- Пошли...

Качающийся коридор и мухи перед глазами. Мачта семафора еще торчит из окна, но теперь видно, что это просто дерево.

- Пошли...

- Двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь...

- Пошли...

И тут, среди кирпичного мусора и облезлых стен, под фосфорирующим отблеском Студня, в этом заброшенном заводе с тушканами и аномалиями, разрывающими стены, под взлохмаченным больным небом Зоны - стоит она. Настоящая. И просто так своим звонким голосом говорит:

- Пошли...

И в Студень указывает.

А вокруг все качается, звуки давно слились в один монолитный гул. Вагоны, кирпичи, люди прыгают с неба и идут по коридору, посеревшие транспаранты и стенды, качаются квадратные окна.

Он схватился за автомат и расхохотался:

- Нет, тварь, ты не знаешь, как все было. Ты можешь залезть в мои мозги, но ты не сможешь залезть в душу - я никогда не любил ее!

Он направил дуло прямо ей в лоб и заметил, как почернели ее глаза. В следующий миг пуля с грохотом вырвалась из ствола и врезалась в череп. Из пролома со всхлипом взметнулись окровавленные ошметки мозгов. Она пронзительно взвизгнула и рухнула прямо в Студень. Старческие босые ноги из-под истлевшей юбки непонятного цвета судорожно сучились по полу в агонии, а остальное тело хищно пожирал Студень, переваривая и разжижая плоть. Голову заметно отпустило, хотя стены все еще качались, а шум плотно охватывал со всех сторон.

***
Он не помнил, как вышел на воздух. Пришел в себя только когда заводские ворота оказались за спиной. Над холмами привычно кружили вороны, а на холмах качались деревья. Небольшой вихревой поток подхватил придорожную пыль - то ли просто ветер, то ли Воронка. Где-то далеко взвизгнула плоть. Зона продолжала жить.

© Штулберг Р. 2010